Двойственное отношение к колдунам в Древней Руси

В Древней Руси языческих служителей, звездочетов и предсказателей, которые якобы обладали тайными знаниями, предрекали судьбы и могли изменить ход событий, называли волхвами. В народе волхование — языческие обряды — не считали чем-то преступным. Отношение к ним зависело от того, приносила магия пользу или вред. Однако в христианской традиции колдовать было запрещено. После Крещения Руси появились церковные суды, которые рассматривали дела о магических действиях, волховании, колдунах и зелейниках — составителях ядов и приворотных зелий. Церковь запрещала и народную медицину — снадобья изготавливали лекари в монастырях.

Изначально официальный суд наказывал колдунов не строго, запрещая им временно или навсегда посещать храм. В XV веке распространились доносы на колдунов, а наказания стали более жестокими. Известно одно из дел этого времени: жену князя Московского Ивана III, Софью Палеолог, обвинили в том, что ее посещали «лихие бабы» с зельем. Подобные наговоры использовались в том числе и для политических интриг. Княгиня Софья попала в немилость к супругу, а «лихих баб» Иван III повелел утопить в Москве-реке.

Несмотря на немилость церкви, в народе ворожеек и колдунов уважали, но только до тех пор, пока не случалась беда: засуха, эпидемии, ливни, неурожаи. В этом случае местные жители жаждали жестокой расправы. В 1547 году в Москве из-за сухой погоды несколько месяцев длился большой пожар, в котором погибли тысячи людей. Виновницей посчитали Анну Глинскую, бабушку Ивана Грозного: якобы она превратилась в птицу, стала летать над городом и окроплять постройки кровью, от чего и возник огонь. Толпа требовала выдать колдунью и ее родственников, но Иван Грозный защитил ее.

Царь и сам обращался к ведунам. Исследователь фольклора Александр Афанасьев описал такое событие: в последний год жизни Грозного в небе появилась комета, которую он из суеверия посчитал знаком близкой смерти. Царь повелел собрать чародеек с Севера и привезти в столицу. В Москву прибыло около 60 колдуний, и сподручные государя каждый день спрашивали их, что ждет правителя.

Царская прислуга приносила специальную присягу — что обязуется не вредить с помощью чародейства. Историк Иван Забелин привел в своем труде «Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях» выдержку из этой присяги:

"…В их государском платье, и в постелях, и в изголовьях, и в подушках, и в одеялах, и в иных во всяких государских чинех никакова дурна не учинити, и зелья и коренья лихова ни в чем не положити…"